Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции 21 ноября провел Всероссийский научно-практический семинар «Противодействие коррупции. Антикоррупционная экспертиза». Обсуждение, главной темой которого стал проект федерального закона о противодействии коррупции, прошло на базе Саратовской государственной академии права.
Подобные семинары центр организует ежегодно. В этот раз со своими докладами выступили специалисты из Мордовии, Волгограда, Самары, Краснодара, Санкт-Петербурга, Москвы, других регионов и городов страны. Торгово-промышленную палату области на семинаре представляла заместитель директора правового департамента ТПП Татьяна Логашова.
Директор центра Наталья Лопашенко, открывая семинар, высказала несколько замечаний к обсуждаемому законопроекту. В частности, она категорически не согласилась с определением одной из разновидностей коррупции (ст. 1, п. 1а), которая понимается там как действия, осуществляемые «в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами».
По мнению Натальи Лопашенко, авторы законопроекта смешивают коррупцию с элементарным взяточничеством, которое как раз и предполагает извлечение из сделки имущественной выгоды. Однако коррупционные отношения часто не имеют такой окраски. В их основе могут лежать материальные интересы (которые шире имущественных), интересы нематериального характера (предоставление взаимной услуги, продвижение во власть, на вышестоящую должность и т.д.).
Профессор Волгоградской академии МВД России, доктор юридических наук, доцент Наталья Егорова подвергла сомнению узкое определение коррупции в проекте, связывающее ее только со сферой деятельности публичных должностных лиц.
– Коррупционные отношения существуют и в сфере деятельности коммерческих и иных организаций, – сказала она.
Доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права и криминологии ГОУ ВПО «Самарский государственный университет» Артур Безверхов согласился, что определение коррупции в документе чрезмерно узкое. Например, в части видов предоставляемых коррупционеру выгод. Последние по проекту носят исключительно имущественный характер и выражаются в виде денег, ценностей и т.п. В перечень не включены выполнение безвозмездных работ, прощение долгов, скидки с них, отсрочки или рассрочки платежей и т.д. Наконец, получатель противоправной выгоды в законопроекте назван как физическое лицо, использующее свое должностное положение. Артур Безверхов предложил иную формулировку: «лицо, использующее свое служебное положение». Кроме того, приглашенный из Самары профессор озвучил ряд более широких определений коррупции. Среди них – несоблюдение ограничений, обязательств, требований и запретов, установленных законодательством о государственной или муниципальной службе, в целях извлечения выгоды либо преимуществ для себя или других лиц.
Другая статья проекта, где дается определение членов семьи государственного или муниципального служащего, также вызвала нарекания. По мнению Натальи Лопашенко, в список следовало бы включить не только супругов и несовершеннолетних детей.
– В закон закладывается очевидная «дыра», поскольку членами семьи могут быть и родители таких должностных лиц, и совершеннолетние дети, и даже лица, не состоящие в родстве с ними, например, няня ребенка или гувернантка, – говорит она.
Кроме того, директор центра не согласилась и с принципом «приоритетное применение мер по предупреждению коррупции и борьбе с ней в деятельности политических партий, на государственной и муниципальной службе, в законотворческой, судебной и правоохранительной деятельности, бюджетном процессе, банковской деятельности, при организации государственных и муниципальных закупок, в области кредитования, регистрации и лицензирования деятельности юридических лиц, а также в жилищно-коммунальном секторе, в сфере строительства, здравоохранения и образования».
– Разве, например, деятельность по предупреждению коррупции на транспорте (особенно, если взять авиацию) менее важна, чем в тех отраслях, которые перечислены в анализируемом принципе? Или в оборонной промышленности? Или в армии? Можно продолжать до бесконечности. Думаю, авторы проекта хотели сделать акцент не столько на конкретных отраслях, в которых важно предупреждение коррупции, сколько на самом предупреждении коррупции, на его приоритетном характере. Поэтому нужно исключить упоминания конкретных отраслей из анализируемого принципа и сформулировать его следующим образом: «приоритетное применение мер по предупреждению коррупции, – отметила Лопашенко.
Артур Безверхов для эффективной борьбы с коррупцией предложил задействовать межотраслевой подход, используя возможности законодательства самых различных сфер. Дело в том, что наряду с Уголовным кодексом антикоррупционные нормы содержатся в федеральных законах о государственной и муниципальной службе, находящемся на стадии принятия комплексном ФЗ «О противодействии коррупции». Однако межотраслевой подход широкого распространения пока не получил.
Так, в борьбе с коррупцией не задействован в полную силу Кодекс об административных правонарушениях. Наряду с административным законодательством важно использовать в процессе правотворчества реальные возможности гражданского, финансового, трудового, экологического и других.
– Целесообразно повышение размера штрафа, увеличение срока лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, вплоть до пожизненного (направленного на разрушение карьеры виновного), широкое использование иных видов уголовных наказаний, ограничивающих или лишающих виновных их имущественных и трудовых прав, – считает Безверхов.
Доцент кафедры теории и истории государства и права юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета Елена Епифанова отметила, что коррупция появляется, когда есть «законодательный повод»: противоречащие друг другу нормативные акты.
– Мы предлагаем принять государственную доктрину уголовно-правовой политики России, которая бы закрепила принципы, методы, функции и другие составляющие современной уголовно-правовой политики, основанной на российском менталитете, общегосударственных задачах и ратифицированных международных правовых актах. На основании этой доктрины должны быть разработаны отдельные нормативные акты, регулирующие соответствующие направления уголовно-правовой политики (борьба с коррупцией, противодействие организованной преступности и т.д.). Все эти законы будут согласованными как между собой, так и с другими документами.
Наталья Егорова подвергла сомнению принцип неотвратимости ответственности за совершение коррупционных правонарушений. Ни в Уголовном, ни в Трудовом кодексах, ни в КоАП, ни в федеральном законодательстве о государственной и муниципальной службе таких норм не заложено. Поэтому неотвратимость ответственности субъектов подобных нарушений, хотя и очень важна для укрепления авторитета права и закона, все-таки не является принципом противодействия коррупции.
По итогам семинара среди участников провели анкетирование. Выяснилось, что наибольшие возражения вызывают такие составляющие законопроекта, как понятие коррупции, положение об обязанности служащих уведомлять работодателя о ставших им известными ее проявлениях, узкая направленность антикоррупциогенной нормы.
Приглашенные специалисты отметили: наиболее действенными мерами в рамках борьбы с коррупцией являются совершенствование законодательства, реформирование системы управления (сокращение количества государственных органов, сотрудников госаппарата, пересмотр прав обязанностей чиновников и др.), увольнение служащих, нарушивших этические нормы при исполнении должностных обязанностей.
Многие участники отметили, что полученная информация для них не нова, но, безусловно, полезна.
Татьяна ЛОГАШОВА, заместитель директора правового департамента ТПП Саратовской области:
– Участие в подобных научно-практических семинарах, в первую очередь, позволяет обмениваться мнениями, выявлять точечные проблемы по тому или иному актуальному вопросу. В рамках мероприятия в академии права ученые поделились информацией о своих последних наработках. В частности, выступавшие по теме проекта федерального закона по противодействию коррупции сошлись во мнении, что документ нельзя принимать в представленной редакции без доработки. На семинаре я поделилась опытом палаты по созданию методики проведения антикоррупционных экспертиз и ее практическому применению. Некоторые присутствовавшие интересовались, какое значение имеют наши экспертизы для представителей власти области, какими профессиональными знаниями должен обладать специалист, осуществляющий подобные проверки. На последнем правлении ТПП РФ и на встрече руководства Палаты России с президентом страны Дмитрием Медведевым звучали предложения о необходимости утвердить на законодательном уровне методику проведения независимой антикоррупционной экспертизы нормативных актов и их проектов. Хочу отметить, что пока эти экспертизы, которые проводит региональная палата, не носят обязательного характера, например, для депутатов областной Думы. Таким образом мы только выражаем мнение предпринимательского сообщества. А в этом и заключается одна из основных задач системы ТПП.
 |
 |
  |
 |