Саратовские ученые не так давно открыли новый способ получения энергии и изобрели устройство для этого. Оказалось, если взять сверхтонкий слой воды и заключить его между твердыми поверхностями-электродами, во внешней цепи появляется ток. Открытие сделали сотрудники Саратовского филиала Института радиотехники и электроники (ИРЭ) РАН – доктор физико-математических наук Николай Синицын и кандидат технических наук Владимир Елкин. Естественно, на изобретение вскоре был получен российский патент, а сейчас оно патентуется и за рубежом – в США, Китае, Японии и странах Европы.
С разу отметим, что получение патента в другой стране – процедура очень хлопотная и крайне дорогая. По оценкам патентного поверенного РФ Натальи Романовой, только предварительный этап (госпошлина на выбор стран, работа иностранных поверенных) обойдется заявителю в 3–4 тыс. долларов. Затем надо оплатить свидетельство, перечислить пошлину на выдачу патента и ежегодно тратить деньги на поддержание его в силе. В среднем сумма за оформление одного свидетельства может достигать 20 тыс. долларов. Бюджеты российских НИИ, институтов РАН, а также ведущих вузов страны зачастую не могут себе позволить таких расходов. Все ученые сходятся в одном – патентовать изобретение в другой стране стоит только в том случае, если оно действительно перспективное и может окупиться.
Поэтому оформлять свидетельство российские ученые обычно предпочитают только в России. Здесь эта процедура обходится в 2–3 тыс. рублей, а последующее поддержание патента в силе – от 300 рублей в год до 3 тыс.
Кстати, интерес к изобретательской деятельности и патентованию вновь начал появляться только в последние годы. В трудные 90-е большинству ученых было не до того. Если в советское время при каждом вузе или НИИ имелся свой патентный отдел, количество сотрудников которого достигало 10, то за прошедшее время оно сократилось до одного либо отделы расформированы вовсе. К тому же и финансовое состояние высших учебных заведений и институтов было плачевным.
– Бывало так, что ученые нашего университета патентовали изобретения от имени вуза за свои средства, – рассказывает заместитель первого проректора СГТУ, кандидат технических наук Александр Коваль. – Это был огромный научный подвиг.
В институтах Российской академии наук, где ученые занимаются фундаментальными исследованиями, положение дел с тех пор изменилось не очень сильно. Например, Саратовский филиал ИРЭ РАН получает не более трех патентов в год. Институт биохимии и физиологии растений и микроорганизмов (ИБФРМ) РАН – максимум один-два. Скорее всего, это связано с тем, что данные организации занимаются фундаментальными исследованиями. Однако, по словам заместителя директора ИБФРМ РАН Юлии Гоголевой, сейчас у института 40 патентов в сфере сельского хозяйства, медицины, парфюмерии, из которых в силе поддерживается только девять.
Как говорит ученый секретарь СФ ИРЭ РАН Юрий Григорьев, в последние годы в их организации мало изобретательской работы. Зато раньше дело обстояло совершенно по-другому. Работало шесть лабораторий, поэтому хотя бы шесть изобретений в год было. Сейчас ученые просто не отправляют заявок, потому что нечем платить.
В большинстве же вузов России ежегодно подается 30–40 заявок на патенты. Во многом это объясняется тем, что высшие учебные заведения многопрофильны. Также дело обстоит и в Саратове. Из ряда саратовских вузов в этом отношении выделяется лишь СГУ им. Чернышевского. После того как это учебное заведение стало одним из победителей конкурсного отбора лучших вузов, внедряющих инновационные программы в рамках приоритетного национального проекта «Образование», количество заявок от него выросло почти в два с половиной раза: с 29 в 2006 году до 69 в 2007 году. За шесть месяцев этого года ученые классического университета уже подали 37 заявок и получили 26 патентов. Наиболее популярные направления, по которым патентуются изобретения, – механика, медицина, химия, биология, а также нанотехнологии.
Однако самое главное для инновационной экономики – не просто получить патент, но и внедрить новинку. Лишь тогда от этого будет материальная отдача, которая с лихвой окупит все расходы на поддержание патентов в силе.
– Работы, сделанные в 80-х годах, могут найти своего покупателя только сейчас, – рассказывает Юрий Григорьев. – И если в советское время мы как авторы внедренного изобретения получали рублей 30–40 единовременного авторского вознаграждения, то сейчас это 10 тыс. для каждого автора. При условии, что продукция, которую мы патентуем, малосерийная. Крупносерийное производство, конечно, дает куда больший доход.
Однако сегодня на рынок поступает не более 1% всех запатентованных изобретений.
Например, в СГУ до внедрения доведено 6 новинок, а в техническом университете продано всего 3 патента из 120.
– Причем, – говорит Александр Коваль, – лицензии на них были реализованы за символическую плату, поскольку мы отрабатывали механизм переуступки патента.
– Интерес к объектам интеллектуальной собственности СГТУ есть, и достаточно большой – резюмирует Коваль. – Однако вывести новинки на рынок все еще довольно сложно.
– Внедрение патентов – это проблема всей страны, – считает Юлия Гоголева. – Во-первых, очень трудно отследить использование изобретения без ведома патентообладателя. В России практически нет подобных судебных прецедентов и система не выстроена. Во-вторых, совсем не дело ученых заниматься внедрением изобретений. Для этого должны быть отдельные специалисты.
Их – менеджеров по внедрению – кстати, не так давно начала готовить Академия народного хозяйства при Президенте РФ. Но это только первые шаги.
 |
 |
  |
 |