Я давно мечтал взять интервью у актера достаточно известного, взрослого, осознавшего вся тяготы и перипетии своей профессии. И вот после нескольких предварительных договоренностей, выкроив время в его запарке между репетициями, спектаклями, часами работы на выпускном курсе мы беседуем с заслуженным артистом России Игорем Баголеем.
- Ты никогда не задумывался, что в стремительно меняющемся мире актерская профессия от простого увеселителя публики постепенно переходит в ранг элитных? В силу предварительного отбора по внешней данным – фигуре, лицу, а также легкости, коммуникабельности вы, артисты все более превращаетесь в некую достойную и образованную касту?
- Я знаю, что у меня на курсе есть дети от, как говорят, элитных родителей. Они могла бы учиться в любом университете страны, а выбрали нас. Потому что семья убеждена: нынешнее актерское образование достойное в плане интеллектуального развития личности. Ты правильно заметил, что они более раскованы, чем сверстники, учатся говорить, танцевать, петь. Получается, что постепенно актерская профессия перестает быть уделом талантливых, но…
- Бедных.
- Что-то вроде. Причем они серьезно и много учатся. Результат все-таки зависит от многих факторов: трудолюбия, упорства, таланта.
- Еще я заметил, что за те же последние двадцать лет известные актеры в своих интервью все реже говорят о том, что не хотели бы своим детям такой же участи.
- Ты попал в точку. Как мы не уговаривали с Любой (жена актера - А. С.) свою старшую дочь не ограничивать свою свободу выбора, она пошла по нашим стопам. И представляешь, так совпало, что в тот год мы набирали новый курс, и она учится у нас! Мы ведь всегда хотим, чтобы наши дети были лучше нас, пошли дальше нас. Мы желаем им успеха и счастья, но для всего этого важно стать личностью. Хотя им сложнее, чем нам – общество изменилось, ценности изменились…
- Ты сказал о совпадении. Случай ведь играет в актерской профессии очень важную роль. Трудно представить, что могло бы случиться с дарованием Олега Янковского, не попади он практически случайно в культовый советский фильм «Щит и меч»?
- А потом в «Ленком» к Марку Захарову.
- Я думаю, что Янковский был нужен в тот момент Марку Захарову практически так же, как, Захаров Янковскому. А что ты думаешь о том, что актеры, проживая другие жизни, будучи востребованными зрителем, находятся в тонусе значительно больше этакого средневзвешанного гражданина. Вот в этом году пошли новые юбилеи – семьдесят пять Табакову, Гафту… Приличный возраст, а посмотри, в какой они форме.
- Наша профессия требует поиска в себе других «я». И при этом нужно быть в форме, но и в равновесии с собой. Сложнейший процесс. Многих он выкидывает за борт. Многие попадают в жуткие депрессии. Выпивают актеры, как известно, больше, чем «средневзвеншанные» - опять же, чтобы найти равновесие.Я думаю, что долголетие зависит от наследственности. Но актеры в целом обязаны вести активный образ жизни, быть все время в действии, постигать и изучать новое. У них очень активное мышление и часто меняющаяся ситуация – все это подталкивает, и может быть, молодит.
- А что тебе дал статус заслуженного?
- Ты знаешь, что я, как и многие, наверное, другие актеры в юности попадал в моральные штопоры, когда, кажется, не могу, нет сил, кончается желание. И все равно через это состояние необходимо продираться упорством и работой. А статус? Я к нему долго привыкал. С одной стороны он дает некую новую волну, некую уверенность, с другой «бронзоветь» не хочется.
- Как не хочется вначале отзываться на имя и отчество?
- Вроде этого. Название не меняет сущности. Твое содержание не поменяет из-за регалий свою глубину.
- Тебя что-то держит в этом городе? Как глубоко, ты чувствуешь себя саратовцем?
- Сложные вопросы. Я фаталист – верю в судьбу, но однозначных ответов сейчас не дам.
В Саратов я приехал после десятого класса, в 82-ом. Моя Родина на Севере, я из Воркуты. Там осталось детство, друзья, родители. Город меня очень сложно принимал. Я поступил на актерский курс, потом ушел в армию. По возвращении были мысли попробовать поступить в Москву, но мой самолет однажды случайно посадили (эта особая история) на Энгельсский аэродром. И я успел посмотреть дипломный спектакль моего покинутого до армии курса «Полет над гнездом кукушки»…И – остался. Представляешь, совпало, что и тот курс, и мой новый вела
Валентина Александровна Ермакова!
- А потом?
- А потом я получил от Александра Ивановича Дзекуна на четвертом курсе главную роль в спектакле «Опасные связи». Так что моими большими учителями были мужчина и женщина.
- В новой версии «Чайки» в Драме ты уже играешь не мечущегося юношу, а взвешенного Тригорина. Скажи, а трудно играть роль, находить образ, который очень далек от твоей человеческой сущности?
- Бывает, что роль за собой несет очень большой объем работы – большие тексты, монологи, но тебе абсолютно не сложно. В идеале - ты плывешь по ней. Стоит только начать говорить, и выносит тебя куда надо. А бывает несложная, маленькая вещь, но нужно найти, сыграть непонятный, не смоделированный тобой характер, и ты чувствуешь себя жалким. Ты говоришь: «Ненавижу этот спектакль», - когда выходишь после него с чувством, что залез в чужое белье. Противно, когда у тебя остается внутренне противоречие с героем. Я вот ненавижу сдавать экзамены.
Другой пример. Александр Плетнев поставил «Лучшие дни моей жизни». В спектакле я играю подлеца Блика, и эта одна из моих лучших ролей. Мы одно время долгое спорили – кто это придумал ход к роли: я, или режиссер. Я утверждал – Александр, он – наоборот. В какой-то момент Блик с отвращением бросает беленький платочек. С чувством некого превосходства, или откровенного хамства. Потом у него в спектакле платочков стало много. Такой вот случайный элемент, а роль получилась. И вот, что я еще думаю: Блик - одно из моих глубоких, противных я, которые живут в каждом человеке. Такие роли заставляют задуматься и представить, чтобы бы было, если бы я не выбрал свою профессию.
- Тебе бывает страшно?
- Как всякому нормальному человеку. Бывает, клинит память, например. Ты знаешь, что такое актерские ужасы?
- Знаю, что такое актерские байки.
- Это несколько другое. Актерские ужасы – это тогда, когда тебе снится, что тебе нужно с ходу сыграть главную роль, Вальмона в «Опасных связях», например. Тебе говорят – не бойся, не срывай народу спектакль. Только выйдешь на сцену, а там декорации и твой опыт тебя размагнитят. А ведь ты зал не видишь, только знаешь, что аншлаг. Только слышишь их дыхание. И вот ты просыпаешься в холодном поту со скрюченной рукой перед собой. Помнишь, как в «Бриллиантовой руке» у Миронова.
- Ты вспомнил большого актера известного в культовом фильме. А как выстраиваются твои отношения с кинематографом?
- Сложно. Мы же получаем дипломы актеров театра и кино. Жить в провинции, совмещая массу забот, с двумя ночами в поезде для отсъемки одного игрового дня крайне сложно. Поэтому чаще приходится отказываться. Что я успел? Я снимался в сериалах «Парижане», «Эра стрельца» и «Передел. Кровь с молоком». Этим летом молодой московский режиссер Вадим Арапов снимал в Саратове малобюджетный фильм с условным названием «Лето над Волгой». Мы согласились ему помочь – может что получится. Но я помню и первую работу на саратовском телевиденье на канале ТНТ в передаче «Геометрия красоты». В любом случае это опыт.
- Ты уже не первый год передаешь свой опыт молодым дарованиям. Это важный опыт? Поддерживает твою форму?
- Безусловно.
- А как ты оцениваешь форму нашей Драмы?
- Я думаю, что мы в порядке. Жалко только, что у нас нет постоянного режиссера. Но работы привлекаемых на отдельные спектакли Антона Коваленко, или Марины Глуховской, или того же Александра Плетнева, назвать слабыми никто не решится.
- Давай немного в конце от театра отвлечемся. Ты футбольный болельщик?
- Скорее, я болельщик – любитель. В детстве я болел за клуб «ЦСКА», а сейчас смотрю в основном только сборную. Когда выходят команды на поле крупных турниров, это напоминает сражение гладиаторов. На кон поставлена честь нации. А еще, как в театре, так и в футбольной команде, должен быть яркий лидер, который потащит, поведет за собой всех. Не побоится взять игру на себя.
- А тренер сродни главному режиссеру?
- Точно. И один в поле не воин, без партнеров ты не справишься.
- Ты опять говоришь о театре?
- Это естественно. Театр – моя жизнь.
- Не простая.
- Как у всех, как и везде. С борьбой за свое мнение, за свое имя, за свои идеалы.
 |
 |
  |
 |